Предмет исторической географии

В цикле специальных исторических дисциплин важное место принадлежит исторической географии. Само название дисциплины говорит о том, что она находится на стыке истории и географии. Но история — гуманитарная наука, география же — естественная. В то время как в истории в центре внимания находятся ход и последовательность исторических событий, география изучает пространственные отношения природных и общественных явлений.

Соответственно возникают два подхода к предмету исторической географии. Одни учёные утверждают, что объектом её изучения должно быть прежнее состояние географических объектов (какой, например, была природа в Средние века), другие считают, что объектом исторической географии является пространственная сторона прошлых событий (где, на какой территории они имели место). Однако в обоих случаях ни у того, ни у другого подхода самостоятельного предмета освещения нет. Элементы географических знаний в исторической науке существовали всегда. Плох историк, точно не представляющий, где и когда что-либо происходило. Поэтому ещё древние писатели считали, что хронология и карта — солнце и луна истории. Да и в современной географии считается, что географические объекты со временем меняются, что в истории постоянно шло освоение территории-пространства, включая географические открытия.

Задача же исторической географии как особой дисциплины состоит в том, чтобы показывать взаимодействие географической среды и общества в историческом процессе. Совершенно очевидно, что это вопрос не столько естественных, сколько гуманитарных наук, к каковым принадлежит история, так как требует широкого исторического кругозора или, иными словами, предполагает владение историческим контекстом — всей совокупностью накопленных исторической наукой знаний. Поэтому историческая география входит в цикл гуманитарных дисциплин, которая, по мере необходимости, обращается к географии.

В истории человечества первые шаги цивилизации всецело зависели от природных условий. Затем люди на своём опыте приспосабливались к ним и, развивая орудия труда и технологию, меняли природные связи в свою пользу. Поэтому, наряду с географической средой как совокупностью естественных природных условий, возникает более широкое понятие окружающей среды, в которой происходит развитие общества. Академик В.И. Вернадский вообще считал, что в результате своей деятельности человек создаёт качественно иную среду обитания — ноосферу. Условия отношений между людскими сообществами и окружающей средой называются экологией.

Взаимодействие каждого отдельного человека с окружающей средой в современном мире теряет своё значение. Искусство и литература любят приводить примеры людей, оставшихся наедине с дикими силами природы. Однако вероятность такой встречи становится сегодня всё менее возможной, ибо природные силы находятся под бдительным наблюдением общества. Наибольшие изменения в этом плане происходят в период модернизации, т.е. превращения традиционных аграрных обществ в современные. Робинзоны остались далеко в прошлом и существуют лишь в качестве примеров игры на выживание. Теряет своё значение каждый отдельный производитель, будь то ремесленник или землепашец. Только иногда можно услышать голоса тех, кто призывает вернуться к естественным отношениям между человеком и природой. Географическая среда включает как естественные, так и общественные элементы. Под естественными подразумеваются земля, её поверхность (рельеф), почвы, растительный и животный мир, образовавшиеся без участия людей. К естественным элементам относятся земные недра, в которых содержатся полезные ископаемые, климат, зависящий от рельефа и определяющий направления ветров, водные системы (океаны, моря, реки и т.д.). Они разделяют поверхность Земли на природно-климатические зоны, более и менее благоприятные для людского общежития.

Но есть и неблагоприятные зоны. История свидетельствует о часто происходивших в прошлом природных катаклизмах: наводнениях, засухах, голоде, землетрясениях, ураганах, извержениях вулканов, пожарах, нашествиях саранчи, других насекомых, животных и птиц, эпидемиях чумы, моровой язвы, холеры и т.д. Временами они вызывали большие общественные потрясения и даже исчезновение целых племён и народов, порождали у людей такое явление, как ощущение катастрофизма, всеобщего апокалипсиса. Особенно часто этим «грешит» современная фантастика в литературе и кино. Выход человека в космос усилил внимание к проблемам взаимоотношения Земли с внеземными пространствами. Однако существует закономерность: чем выше уровень развития общества в области экономики и культуры, тем больше у него возможностей для борьбы с такого рода природными явлениями и их последствиями.

Является ли человек результатом естественной эволюции географической среды? Оставляя в стороне богословские споры, констатируется главное: человек является активным преобразующим началом в отношении к природе. Он способен изменять структуру сложившихся в ней связей, хотя не всегда отдаёт отчёт о результатах своего вторжения, что приводит к экологическим нарушениям. Нельзя сказать, что естественное развитие географической среды остановилось, но оно происходит теперь с активным участием людей.

Мало изменчивые элементы географической среды — рельеф, климат, водные системы и пр. Более подвижные — растительный и животный мир. Сегодня уже трудно назвать какой-либо элемент географической среды, не подвергшийся воздействию человека. Для организации своей деятельности люди организуются в сообщества, формируют зоны своего обитания, хозяйственно-производственные комплексы, районы распространения культурного земледелия и скотоводства. Хозяйственная деятельность ведёт к новым формам расселения и перемещениям людей — миграциям. Возникают города как пункты ремесленной и промышленной деятельности, притягивающие население. Прокладываются дороги и торговые пути, дорожные сети, которые постепенно становятся более совершенными и способствуют экономическим и социальным перемещениям. Появляются мастерские, мануфактуры, строятся фабрики, заводы, сооружаются каналы, железные дороги, автотрассы, линии электропередач, трубопроводы, развиваются средства связи: почта, телеграф, телефон, воздушное сообщение. Наконец, появляются электронные средства массовых коммуникаций, Интернет. Географическое пространство как бы сжимается, уплотняется, становится подконтрольным человеку. Если раньше уходили месяцы и годы на то, чтобы его преодолевать, налаживать сообщение, теперь это можно делать в считанные минуты.

По мере усложнения общественных и политических связей встают более сложные проблемы административного управления, территориального обустройства, защиты рубежей, строительства оборонительных сооружений и объектов. Общественные элементы географической среды вступают в более тесное взаимодействие с естественными. О степени углубления этого взаимодействия можно судить сегодня по добыче из недр земли полезных ископаемых, например нефти и газа, без которых невозможно представить существование современной цивилизации. Таким образом, географическая среда — это постоянно очеловечиваемая природа.

Увидеть складывающиеся связи в историческом развитии — задача исторической географии. Проблемы взаимодействия общества и окружающей среды заметно обострились в современных условиях, и это отразилось в экологическом движении. Средства массовой информации буквально пестрят сообщениями о загрязнении, о необходимости охраны природных ресурсов, рациональном их использовании, восстановлении лесов, о зелёных насаждениях в городах, о создании заповедников, природоохранных зон, необходимости улучшения экологической ситуации. Часто говорят и пишут об энергетическом кризисе, который, между прочим, имеет глубокие исторические корни. Причины кризисных явлений заключаются в том, что приходит в несоответствие с природными связями та практика, к которой веками прибегало человечество: практика безвозмездной эксплуатации природных ресурсов, нерационального и небрежного к ним отношения. Показывать, как и почему это случилось, тоже является задачей исторической географии. Таким образом, термины исторической географии: природа, географическая среда, окружающая среда, экология, экологические связи во взаимодействии с историческим развитием общества.

Для становления исторической географии основополагающее значение имели ряд идей, высказанных великими учёными прошлого. Так, М.В. Ломоносов, кстати географ по своему академическому статусу, писал, например: «Твёрдо помнить должно, что видимые на земле телесные вещи и весь мир не в таком положении были с начала от создания, как ныне находим, но великие происходили в нём перемены, как показывает История и древняя География, с нынешней снесённая».

Географическая среда для людей долгое время была видимым воплощением окружающего материального мира, и первые попытки объяснить его воздействие на практику общественной жизни воплотились в географический детерминизм, противостоявший божественному промыслу и провиденциализму в объяснении истории. Особенной склонностью к географическому детерминизму отличались «безбожные» французские просветители-материалисты XVIII в. Монтескьё, например, из природных условий выводил не только особенности бытия народов, но и их психологию, нравы, политическое устройство. Вспыльчивый и горячий нрав одних он объяснял влиянием гор и, напротив, медлительность и неповоротливость других — воздействием равнинного образа жизни; суровость и замкнутость северных народов — влиянием холодного климата. Но в общественной мысли складывались и более сложные концепции, в основе которых лежал тот же географический детерминизм. В частности, широкое распространение в США имела теория «фронтира» (буквально — границы), т.е. колонизации обширных природных пространств западных штатов, в своё время культивируемая историками для объяснения особого склада, предприимчивости, индивидуализма и находчивости американцев.

Наиболее полное выражение географический детерминизм получил во взглядах крупных немецких учёных-географов Г. Риттера и Ф. Ратцеля. Согласно их воззрениям, история народов полностью обусловлена природными условиями, в которых они живут. Иногда их аргументы граничили с абсурдом. Так, сужение всех материков Земли к югу Риттер считал свидетельством преобладания северных народов над южными. Расчленённость территории Западной Европы, извилистость её берегов якобы способствуют гибкости ума и превосходству европейцев над другими нациями. Ратцель важнейшим признаком развития общества рассматривал степень освоения той или иной территории, а стремление раздвинуть границы этого освоения было, по его мнению, признаком жизненной силы каждой нации и её культуры. Эта точка зрения вошла, между прочим, в теорию «необходимого жизненного пространства германской нации», ставшей составной частью идеологии германского нацизма.

Начиная с ХХ в. стали широко распространяться геополитические теории и концепции. В отличие от грубого географического детерминизма, они вобрали в себя довольно широкий круг идей разного свойства, объясняющих достоинства или несовершенства отдельных рас и народов. Но в основе своей геополитика — это учёт влияния географии на международные отношения и место в них отдельных стран и народов. Основоположниками геополитики, наряду с Ф. Ратцелем, считаются английский географ Х. Маккиндер, германский философ К. Хаусхофер, тесно связанный с нацистской верхушкой и главный теоретик германской экспансии и усиленного размножения арийской расы, человеконенавистнического подавления, подчинения и уничтожения неарийских народов.

Географическим кругооборотом цивилизаций объяснял историю в XIX в. русский учёный Л.И. Мечников, в ХХ в. — английский учёный А. Тойнби в своём обширном труде «Постижение истории». В современном мире приходится встречаться с различными вариантами геополитических концепций, которые выражаются в форме атлантизма (особая роль в истории народов, живущих по берегам Атлантики), инвайроментализма (определяющего влияние на историю окружающей среды) и других теорий. Геополитическими являются труды западных авторов С. Хантингтона, З. Бжезинского («Столкновение цивилизаций», «Всемирная шахматная доска»), получившие широкую известность.

Отечественный вариант геополитики — евразийство. Евразийская школа зародилась в 1920—1930-х гг. в среде эмигрантов из России после революции 1917 г. Теория исходила из признания особой роли России на материковом пространстве Европы и Азии (Евразии) и признания специфических черт русского народа, призванного к выполнению некой великой евразийской исторической миссии и созданию особой цивилизации. Сегодня эта концепция находит выражение в неоевразийстве, которое исповедуют ряд философов, политических и общественных объединений.

Причиной широкого распространения географических в своей основе концепций применительно к объяснению истории является то, что влияние географической среды на человеческое общежитие лежит как бы на поверхности, тогда как выявление более глубоких оснований общественного бытия требует более глубокого подхода, базирующегося на учёте всех факторов исторического развития, не только географического. Хотя, как справедливо отмечал ещё К. Маркс, «всякая исто-риография [в данном случае писание истории] должна исходить из природных основ и тех их видоизменений, которым они благодаря деятельности людей подвергаются».

Очевидность воздействия географии выявляется уже на уровне занимаемой людьми определённой территории-пространства, образующегося в результате завоеваний, миграций, хозяйственной и культурной экспансии. Размерами территории определяются особенности расселения людей, близость и теснота их общения. От обширности территории и расстояний зависят конфигурация путей сообщения и торговли, тенденции к единению и сепаратизму. Наличие обширных незаселённых или малозаселённых пространств рождает стремление к их освоению и формирует направления миграций, способствует сохранению экстенсивных хозяйственных форм, основанных на вовлечении в производство новых природных ресурсов. И, наоборот, их отсутствие заставляло искать другие, интенсивные источники роста за счёт повышения производительности труда, применения технических и прочих усовершен-ствований. Развитие транспорта увеличивает степень связи между отдельными территориями. Рельеф и водные системы могу способствовать или препятствовать движению людей и интеграционным процессам. Характер территории определяет специфические формы административного управления, играет роль в военном деле и принятии военных доктрин, планировании действий на случай войны (мобилизационное планирование), в стратегии боевых операций. Климат и атмосферные явления могут благоприятствовать или препятствовать развитию сельского хозяйства. Климат влияет также на характер жилищ, потребление людей. Страны с неблагоприятным климатом требуют приложения значительно больших производ-ственных усилий. Такие очевидные связи между природой и обществом можно прослеживать бесконечно.

Но сам по себе географический детерминизм не в силах объяснить, почему, например, в разных географических обстоятельствах возникали сходные экономические и социальные системы, и наоборот, почему в близких природных условиях формировались совершенно разные типы экономической, политической и социальной организации. Одним из факторов, определяющих положение отдельных стран в мире, является обладание природными ресурсами. Но степень их освоения зависит от уровня развития экономики и культуры. Долгое время, в частности, Россия считалась страной бедной и скудной по своим природным ресурсам, писали о её однообразной и скучной природе, не «поражающей воображение». Сегодня всё выглядит иначе; богатство природных ресурсов страны часто служит предметом вожделения других государств.

Таким образом, роль географического фактора исторически меняется, но следует учитывать, что он воздействует на общество не прямо, а опосредованно, через структуру и организацию производства и других сфер общественной жизни. Каждая из исторических форм общественной жизни: собирательство, скотоводство, земледелие, ремесло и торговля, индустриальная и постиндустриальная эпохи знаменовали свои особенности во взаимоотношениях человека и географической среды, формировали отдельные историко-географические пространства, занимавшие своё место в мировой цивилизации, и задача исторической географии это показать. В то же время не приходится отрицать, что в истории отдельных стран географический фактор занимал особое место. К их числу принадлежит Россия. Это диктует не только задачи более пристального изучения исторической географии страны, но обязательность включения историко-географических знаний в преподавание истории, а в историческое образование студентов специального курса «Историческая география России».

Историческая география как специальная дисциплина зародилась в России в конце XIX в. Правда, её содержание сводилось к первым столетиям отечественной истории, когда влияние естественных географических условий на историю было особенно очевидным. Выделение отдельного предмета исторической географии не означало, что предшествующая историо-графия уделяла географическому фактору в истории страны недостаточное место. Наоборот. Первая российская история В.Н. Татищева в сущности представляла собой историко-географическое описание России, напоминающее древних авторов Геродота или Страбона: смесь исторических свидетельств с полулегендарными сведениями географического характера. Норманнская теория, на какое-то время утвердившаяся в отечественной историографии, по сути, была географической, акцентируя внимание на роли внешнего влияния на становление русского государства. В дальнейшем такие историки, как М.П. Погодин, А.П. Щапов, С.М. Соловьёв, В.О. Ключевский, С.Ф. Платонов, и многие другие расширяли и уточняли представления о влиянии географического фактора на историю страны.

Следует обратить особое внимание на концепцию С.М. Соловьёва — автора самого обширного и основательного труда по истории России. В его основе лежал географический детерминизм. Хотя многие из построений Соловьёва с течением времени были переосмыслены, его наблюдения заслуживают внимания и сегодня.

Первенствующую роль в развитии страны Соловьёв отводил природным условиям. Он писал: «Взгляните на карту Восточной Европы. Восточно-Европейская равнина как бы самой природой определена для создания единого государства со всеми особенностями, вытекающими из её равнинного характера». Где и как возможно было, по Соловьёву, образование этого государства? Только по направлениям рек, которые на первых порах являются основным средством передвижения населения. Центр этого государства возможен лишь там, где сходятся истоки большинства рек: Волги, Днепра, Северной и Западной Двины и их притоков, т.е. район вокруг нынешней Москвы. То, что Киев — столица Древнерусского государства — был расположен только на Днепре и на границе леса и степи, делало его объектом постоянного нападения кочевых племён. Это послужило причиной его упадка, чему в немалой степени способствовало падение роли торгового пути «из варяг в греки» вместе с ослаблением Византийской империи.

Колонизация, т.е. освоение населением новых территорий, по Соловьёву, с самого начала стала движущей силой истории России. Борьба леса и степи, согласно его воззрениям, стала первым побудительным толчком колонизации, способ-ствующим перемещениям населения в лесные районы центра Восточной Европы. Окрепнув и образовав здесь молодое государство, русское население опять же по течению рек начинает расширять свою территорию по направлению к морям: Каспийскому, Чёрному, Балтийскому, Белому. Так же колонизуются Урал и Сибирь — по великим сибирским рекам вплоть до Северного Ледовитого и Тихого океанов.

Приобретённая таким образом огромная территория, её равнинный характер, неспешность и полноводность течения рек обусловили особый склад русского народа. С одной стороны, с этим было связано медленное становление государственного начала, с другой — длительное господство в народной жизни естественных родовых и природных форм. Россия, писал Соловьёв, родилась с огромной территорией и относительно малым народонаселением. Слабые города были не столько средоточием промышленности и торговли, сколько огороженными сёлами, административными центрами, имевшими характер крепостей. Такие страны, указывал он, бывают бедны и развиваются медленно. Огромная территория обусловила жидкость связей государственных и народных, а наличие обширных малообжитых пространств создавало возможность порвать их и уйти, вызывало охоту к перемене мест. Чтобы воспрепятствовать этому, правительство проводит политику закрепощения сословий, не только крестьян, но и дворян, обязанных несением военной службы, посадских людей и других категорий населения, обременённых многочисленными служебными обязанностями и повинностями в пользу государства. Таким образом, Соловьёвым на основе географического фактора была создана особая государственная теория крепостного права в России, объясняющая закономерность и длительность его существования. Обширность территории, отмечал историк, вызывала также нужду в содержании огромного войска для защиты границ от внешних посягательств.

Довольно близкой к Соловьёву была концепция В.О. Ключевского, не менее известного отечественного историка. Человеческое общежитие, писал он, строят три силы: личность, общество и природная среда. Однако природе Ключевский тоже отводил главное место в основных началах русской жизни. Во всякой стране, писал он, система рек даёт направление торговле, свойством почв обусловлен характер земледелия. В истории Древней Руси основную роль играли Днепр и Киев, торговля с южными странами. Пришествие кочевников отсекло торговые пути и вынудило славянское население уходить в район верхней Волги. Так же как Соловьёв, Ключевский считал колонизацию главной движущей силой российской истории. Основные направления колонизации — Юг, Запад, Северо-Восток, Юго-Восток и Сибирь. Периоды истории страны делились Ключевским на 1) Русь Днепровскую, городовую, торговую; 2) Русь Верхне-Волжскую, земледельческую; 3) Русь Московскую Великокняжескую; 4) Всероссийский период. К природному фактору Ключевский добавлял существенную роль политических отношений, обращая внимание на борьбу княжеств за обладание землями и ресурсами, роль географических условий в их усилении. Много писал Ключевский о влиянии географии на формирование национальных особенностей русских («великороссов»). Рассуждения Ключевского о значении природы страны для её истории весьма колоритны, широко используют народные приметы, наблюдения, пословицы. Реки, по Ключевскому, предначертали программу государственной истории России, а лес был многовековым спутником русской жизни. В XVII в. иностранцам, бывавшим в России, она казалась сплошным лесом. Лес оказывал разнообразные услуги: служил строительным материалом, давал продукты, одежду, обувь, служил убежищем от завоевателей, формировал нравственные нормы. Но лес был и постоянным источником опасностей, рождая много суеверий и толков. «Русский человек никогда не любил своего леса», — утверждал Ключевский. Зато, по его мнению, он с особой любовью относился к рекам и степи, апеллируя к песням и фольклору о «Волге-матушке» и «степи раздольной». Заслуживают внимания рассуждения историка о российских дорогах, лесных просёлках, характере русских деревень: серых, невзрачных, подверженных частым пожарам, больше похожих на пристанища кочевников, что было обусловлено угрозой военных нашествий, когда приходилось всё бросить и уйти в другое место. Освоение степи, когда-то наделавшей много зла на Руси, началось с подъёмом русского государства и расширением его территории, которое, как и раньше, шло по речным бассейнам. Осваиваемые районы привносили большие перемены в общественной жизни. Этапы колонизации лесостепного и степного пространства, описанные Ключевским, составляют одну из ярких страниц в его «Курсе русской истории». Главное — это бесконечное пространство, простор, русские размах, широкая душа и удаль. Общим выводом как Соловьёва, так и Ключевского является то, что в результате колонизации территории Россия неизбежно выходит на морские рубежи, знаменующие новую страницу её истории. Впрочем, по мере приближения к современности географический фактор уходил из поля зрения отечественных историков.

Становление специального предмета исторической географии позволило более углублённо изучать влияние географических условий на историю страны. Большой вклад в это изучение внесли авторы первых специальных трудов по исторической географии: М.К. Любавский, С.М. Середонин, А.А. Спицын, Ю.В. Готье. Многие учёные продолжали свою работу в этом направлении после революции 1917 г. Свой вклад в развитие исторической географии внесли С.В. Бахрушин, Б.А. Рыбаков, М.Н. Тихомиров, А.И. Насонов, Н.К. Рубинштейн, Л.Н. Гумилёв, В.К. Яцунский и др.

Более поздние работы советских и современных российских авторов существенно дополнили наши представления об исторической географии России. Хотелось бы указать на работы академиков И.Д. Ковальченко, Л.В. Милова о всероссийском аграрном рынке, о типологии аграрного развития страны и др. В книге Л.В. Милова «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса» скрупулёзно прослеживается изначальное влияние географических условий на становление не только земледелия, но и развитие всех сторон жизни общества и государства в стране. Одно из главных положений Л.В. Милова: низкий прибавочный продукт в земледелии вследствие суровых природных условий страны на долгое время, если не навсегда, обусловил специфические черты государственного и общественного устройства России. Большое значение для исторической географии имеют многочисленные труды академика Ю.А. Полякова и учёных, работающих в Центре «Территория и население России» в Институте российской истории РАН.

Однако первое учебное пособие по исторической географии страны за весь период её истории было подготовлено лишь в 1960-е гг. (Дробижев В.З., Ковальченко И.Д., Муравьёв А.В. Историческая география СССР. М., 1966). Первая его часть содержала обобщение историко-географических знаний, накопленных в историографии по ранним векам отечественной истории, и была весьма обширной. Вторая часть, с конца XVIII до начала XX в., представляла собой историко-географические очерки, насыщенные значительным количеством статистических материалов. Третья часть, посвящённая советскому периоду, представляла собой лишь первую попытку создать историческую географию того времени. Кристаллизация предмета исторической географии, его особое значение для истории страны, определение его целей и задач требуют сегодня нового учебного пособия, которое обращает внимание прежде всего на значение историко-географических знаний для определения перспектив развития страны и переносит акцент на последние века и десятилетия отечественной истории.

В отечественной истории исторической географии должно уделять больше места. Это объясняется той громадной ролью, которую играл в её истории географический фактор, и не случайно многие учёные на этом основании выделяют особую российскую цивилизацию. Однако, прежде чем говорить об этой «особости», следует конкретно показать роль географических условий на различных этапах отечественной истории и разъяснить, чем же история России отличалась в этом отношении от истории других стран.

В советское время содержание исторической географии ставилось в зависимость от марксистского формационного подхода. При этом считалось, что для таких формаций, как рабовладение, феодализм, капитализм и социализм, характерны свои формы взаимодействия географической среды и общества. Не отрицая достижений такого подхода, хотя бы на теоретическом уровне, всё же следует отметить его ограниченность, необходимость выхода за пределы формационных категорий и использования более широкого спектра понятий, используемых исторической географией. В частности, организационно-технические формы земледелия и скотоводства, являющиеся по марксизму частью способа производства, вовсе не связаны напрямую с той или иной формацией, а культурные формы, образующиеся под влиянием географической среды, могут сохраняться вне зависимости от экономических условий. То есть в исторической географии часто действуют не формационные, а постоянно или длительное время действующие связи, выходящие далеко за рамки формационных категорий. Поэтому в центре внимания исторической географии — долговременные процессы, знаменующие связь природы и общества и определяющие цивилизационные особенности отдельных стран в общей истории человечества (в данном случае — России).

Историческая география начинается с изучения объектов материального мира, анализа пространственных аспектов хозяйственной деятельности, её специализации, разделения труда между территориями, движения населения. Взаимодейст-вие природных условий и заселения территорий в истории России было настолько очевидным, что многие учёные предпочитают говорить об их совместном воздействии на развитие страны или природно-демографическом факторе. Имея всеобщий характер, это воздействие первоначально несёт на себе ещё много элементов случайности, нечёткости, расплывчатости; особенности территорий могли стираться и меняться под влиянием роста населения, миграций или завоеваний. Однако постепенно оно становится более существенным. Это вело к формированию территорий, обладающих особыми чертами хозяйственного и бытового уклада, культурных, языковых и других присущих им характеристик — исторических районов России.

Попытки выделить подобные районы, прежде всего с точки зрения экономической (экономические районы), наблюдались в России с середины XIX в. Наиболее удовлетворительным признавалось экономическое районирование, предложенное крупным отечественным географом П.П. Семёновым-Тян-Шанским. Оно выдержало проверку временем, и к нему наиболее близко нынешнее экономическое районирование страны, которое служит стержнем современной экономической географии. К сожалению, в этом районировании обычно мало принимается во внимание, хотя и констатируется тот факт, что районы, вообще-то говоря, складывались исторически, за исключением некоторых экономистов, например Н.П. Огановского. Их особенности определялись не только экономикой, но целой совокупностью факторов историко-культурного свойства. Поэтому историко-географическое районирование является альфой и омегой исторической географии. Оно позволяет лучше всего прослеживать в истории России комплексные взаимосвязи и развитие как местных, так и общих тенденций природопользования, хозяйства, расселения людей, формирование племенных союзов, княжеств и земель, борьбу сепаратистских и объединительных тенденций, складывание основного ядра государственной территории и её периферии, вовлечение от-дельных территорий в общую систему всероссийских связей. Содержание исторической географии можно сравнить с воспроизведением изображений. Сначала в них создаются наиболее существенные черты, затем — дополняющие и уточняющие намеченные контуры, и так — до создания полной картины со всем разнообразием тонов, полутонов и оттенков. Если же говорить о других аспектах современной географии, например административно-территориальном устройстве страны, то историческая составляющая в нём отсутствует начисто.

Историческая география охватывает различные территории страны по мере их вхождения или выхода из состава Руси, России, СССР. Войны, политическая борьба, дипломатические отношения стран и многие другие сюжеты политической истории не входят в задачи исторической географии. Они лишь фиксируют факты внешней экспансии или территориальные изменения. Гораздо больше внимания уделяется анализу хозяйственных процессов, степени интеграции той или иной территории в общероссийское пространство.

Историческая география включает в себя значительную долю географических знаний прежде всего с точки зрения того, как они складывались и развивались в стране. Сюда органически входит история географических открытий, роль первопроходцев (землепроходцев), освоение новых пространств, их историко-географическое описание. Сегодня накоплено много знаний по отдельным сторонам историко-географических процессов, и главная задача исторической географии состоит в том, чтобы видеть их взаимосвязь.

Историко-географические знания имеют большое практическое значение и должны учитываться в хозяйственной и социальной политике, а их игнорирование ведёт к крупным просчётам и кризисным явлениям. В нашей недавней истории было принято немало волевых решений без учёта сложившейся практики взаимодействия природы и общества в истории страны, что обязательно должно найти отражение в исторической географии.

Для исторической географии особенно важен системный подход, выстраивание последовательности и взаимосвязи элементов природы и общества. Невозможно рассматривать отдельно какой-либо компонент историко-географических знаний. Игнорирование этого обстоятельства зачастую подводило учёных и вело к преувеличению или недооценке того или иного фактора в историческом развитии. Например, теоретически можно выстроить историю страны вокруг её климата, но для этого нужно постоянно поддерживать его связь с другими сторонами исторического процесса. В свою очередь, системный подход требует опоры на массовые данные, применения методов статистики и моделирования.

Примером моделирования историко-географических процессов является картографирование, т.е. размещение на картах уменьшенных по масштабам моделей географических явлений и объектов. Есть отдельная дисциплина — историческая картография. Есть специальные исторические карты, которые в зависимости от их назначения отражают пространственно-диахронные изменения (изменения границ, территории, административного устройства, расселения, народного хозяйства, культуры). Но не следует забывать, что во времени откладывались комплексы синхронных карт, отражающих уровень географических знаний того или иного времени, начиная с первых карт Московии, составленных иностранцами, до сложных специализированных карт, посвящённых какой-либо отдельной теме. Все эти карты представляют интерес для исторической географии. Но также очевидно, что нужны и карты, отражающие особенности историко-географических процессов в России.

Традиционно в исторической географии апеллировали к таким методам, как топография, топонимика, анализ языков, диалектов, позволяющих говорить о пространственных культурных связях, использовании археологических, этнографических и иных сведений.

Учитывая состояние современной исторической мысли в России, которая переживает сложный процесс распада и трансформации, носит «клочковатый» характер, включающий обрывки старой и новой мифологии, истинного и ложного знания, большое значение имеет возвращение многим понятиям их истинного первородного (природного) смысла. И здесь немаловажная роль принадлежит исторической географии, которая исходит не из надуманных (спекулятивных) положений, а из реальных процессов в истории страны на протяжении многих веков, и ей довольно безразличны идеологические и политические предпочтения.